Магомед Исмаилов: Не считаю допингом тот же гормон роста, пусть идут подальше со своим USADA

Представляем интервью известного российского бойца Магомеда Исмаилова, где он рассказал о своих дальнейших планах, отношению к допингу и следующем поединке.

— Четыре месяца назад вы одержали победу над Александром Емельяненко в самом крупном поединке в своей карьере. С того момента ваша жизнь как-то изменилась?

— Стало гораздо больше подписчиков. Причём с каждым боем их аудитория становится всё более разношёрстной. Конечно, популярность повысилась, но это происходит после каждого знакового противостояния. Кроме того, в бою с Емельяненко я считался андердогом, что лишь увеличило эффект. Те, кто думал, что Александр меня «убьёт», после этого поединка сказали: «Ничего себе».

— В преддверии схватки вы говорили, что отдадите 1 млн рублей главе Fight Nights Global Камилу Гаджиеву, если проиграете.

— Так я мотивировал себя на победу.

— В случае успеха вам ничего не причиталось?

— Нет, я не спорю так: если проиграю, то отдам тебе что-то, если выиграю, то ничего не должен. Считаю это позволительным спором. Предлагая 1 млн, я исхожу из своих возможностей. Ведь я не знаю, сможешь ли ты отдать мне его, если проиграешь.

— Перед боем с Иваном Штырковым готовы вновь поспорить на круглую сумму?

— Нет. Сейчас не готов (смеётся).

— В июне вам исполнилось 34 года. В этом возрасте некоторые бойцы ММА заканчивают карьеру. Вы уже думаете об уходе из спорта?

— Да, конечно. Но пока нет никакой конкретики. Думаю, у меня будет возможность провести семь-восемь поединков. Возможно, после этого я уйду.

— Учитывая ваш график, это ещё три-четыре года активных выступлений...

— Я из числа тех, кто считает, что уходить нужно вовремя. Например, я хотел, чтобы Майк Тайсон и Рой Джонс — младший завершили карьеру правильно, без поражений. Но получилось так, как получилось. Поэтому мне хотелось бы закончить пусть и не с идеальным рекордом, но на длинной победной серии. Если ты проигрываешь в нескольких битвах подряд, это серьёзно бьёт по твоему наследию.

Возьмём того же Би Джей Пенна. В своё время он считался лучшим легковесом в истории, побеждал Мэтта Хьюза и других легендарных бойцов. Но каждая неудача наносила серьёзный ущерб его наследию в ММА. Мне бы не хотелось, чтобы происходило что-то похожее.

— Возвращаясь к вашему поединку со Штырковым. ACA называет его «главным боем года». На ваш взгляд, он будет иметь такой же резонанс, как схватка с Емельяненко?

— Не думаю. По крайней мере, для меня он не будет таким же большим. Но сейчас я волнуюсь немного больше, чем в преддверии противостояния с Емельяненко, ведь нахожусь в статусе фаворита. Но я вижу перед собой серьёзного конкурента и чувствую опасность.

— Перед боем с Емельяненко вы говорили, что собираетесь работать преимущественно в стойке. Почему изменили первоначальному плану?

— Начали же мы в стойке (смеётся). Я же спрашивал у Емельяненко, чем именно будем заниматься — бороться или боксировать. Он сказал: «Сделай всё, что умеешь, только быстро не падай». Дал ему то, что он попросил.

— После той схватки Емельяненко надолго пропал из медиапространства. Вы волновались за него?

— Да, беспокоился. Но потом мы созвонились и поговорили. Он был очень рад звонку. Обоим было приятно побеседовать, всё прошло хорошо. Сказал, что ждёт с хлебом и солью. Так что сперва подерусь с Ваней, а затем зайду в гости к Саше.

— О реванше разговаривали?

— Нет.

— Вам было бы интересно вновь подраться с Емельяненко?

— Сейчас всё зависит от него. Если Александр вернётся, выиграет и после этого скажет, что поражение от Исмаилова было случайностью, то я отвечу: «Хорошо. Давай повторим». Я не имею права ему отказать, ведь тогда он поставил на кон всё, вышел биться с маленьким парнем. Емельяненко же мог ответить: «Ты выступаешь в 84 кг, вот и продолжай драться со своими мухачами, а ко мне не лезь. Я тяжеловес». Тем не менее он принял тот бой.

— Сейчас складывается ощущение, что вы ищете исключительно денежные бои и хотите больше привлекать внимание к поединку, чем, например, брать титулы. Неужели вам не интересно стать чемпионом ACA?

— Как сказал Брюс Ли, пояс мне нужен только для поддержания штанов.

— Как вы думаете, руководство организации не расстроено таким положением дел? Сейчас получается так, что их самый популярный боец не хочет драться за пояс...

— Я же не сказал, что я не хочу. Но я из числа неординарных спортсменов, которые по-своему видят развитие своей карьеры. Возможно, в будущем и захочу выиграть титул. Кто знает, как шмальнёт у меня папаха? Может, я завтра перейду в бокс.

— Если бы UFC с ходу предложил вам поединок за титул, согласились бы?

— Если бы всё произошло именно так и Маирбек Хасиев дал бы добро, то принял бы такое предложение. Вышел бы, взял пояс и прокричал на всю арену: «ACA! ACA!»

— Допустим, UFC действительно предложил вам подраться за пояс и дал на выбор трёх чемпионов: Исраэля Адесанью, Яна Блаховича и Стипе Миочича. С кем бы сразились?

— Конечно, с Адесаньей. Потому что однажды нам уже предлагали подраться. Я тогда ещё тренировался в подвальном помещении, а он только перешёл в ММА из кикбоксинга. Получилось так, что его соперник снялся с боя и мне предлагали выйти на коротком уведомлении за хорошие деньги.

— Какое впечатление на вас произвёл Адесанья?

— Я посмотрел бои по кикбоксингу с его участием и был впечатлён. В то время он был такой же эпатажный и побеждал практически всех.

— Почему ваш поединок не состоялся?

— У меня тогда была порвана связка, но я всё равно упрашивал тренера разрешить мне подраться. Мне были очень нужны деньги. Говорил: «Занесите меня в клетку. Замотайте ногу, чтобы я смог выступить». Но мне не позволили. Наверное, к лучшему. Кто знает, какие последствия мог иметь тот поединок.

— Вы были уверены в своей победе над Адесаньей?

— Мне казалось, что я спокойно смогу повалить его даже с порванной связкой. В начале карьеры Исраэль нередко оказывался на полу. Да, он работал в партере, наносил удары. Но я был уверен, что смогу долго удерживать его на земле.

Неважно, Исраэль перед тобой или Пауло Коста. Разница лишь в том, что они выступают в самом крупном и популярном промоушене мира, а я — в ACA, который занимает третье место на планете. Но это не значит, что я проиграю их чемпиону. Я вынесу его. Привезите мне сюда Адесанью — и я покажу, кто есть кто. Всё зависит от твоего подхода к делу. Чем серьёзнее соперник, тем кропотливее подготовка к сражению с ним.

— За долгие годы UFC зарекомендовал себя как промоушен номер один в мире, поэтому его представители заведомо котируются выше остальных…

— Не смотрите на то, что человек выступает в UFC. Ведь есть пример того же Петра Яна. Совсем недавно он дрался в ACB, а сейчас уже владеет поясом в Абсолютном бойцовском чемпионате. И это при том, что его многие называли «химиком». Говорили, что он работает все пять раундов и не выдыхается.

— Говоря о допинге, в интервью RT директор направления ММА в UFC Gym Russia Шамиль Сулейманов заявил, что мог бы по пальцам пересчитать российских бойцов, не употреблявших запрещённые препараты...

— Обвинить можно кого угодно. Сказать: «Этот человек гоняет с 90 кг до 84, значит, он «химик». Но таковы реалии. Мы живём и выступаем в России. Здесь это не контролируется. Не принимая ничего, ты всегда рискуешь войти в клетку и встать напротив «заряженного» соперника.

Плюс ко всему не считаю допингом тот же гормон роста, нордитропин. Он продаётся в аптеке. Люди по пять раз рвут себе связки — что им делать? Я хочу быть здоровым человеком, поэтому пусть идут подальше со своим USADA и всем, что к нему прилагается. Да, я спортсмен, но я выполняю сумасшедшую работу и хочу подпитывать свой организм. Не получится так, что сначала ты пашешь, а потом чаем пытаешься всё компенсировать. Если надо, я и милдронат попью, и другие таблетки.

— Вас не беспокоит, что вы можете оказаться в клетке с в некотором роде машиной по употреблению стероидов?

— Нет. Они не научат его двигаться, правильно бить, проходить в ноги, уходить от ударов. У меня было время, когда я боялся в аптеку зайти. Мучал свой организм, думал, что смогу нормально драться, питаясь гречкой. И при этом выносил «захимиченных» оппонентов. Но потом у меня начались проблемы то с одним, то с другим. Тогда понял, что это несерьёзный подход. Поэтому считаю, что любой спортсмен должен подпитывать свой организм, независимо от возраста.

— Но таким образом российские бойцы могут поставить крест на собственной карьере в UFC...

— Отвечу за себя: зачем мне UFC, в котором не заботятся о моём здоровье? Если бы ко мне сейчас пришли из антидопингового агентства и сказали: «Не пей милдронат», я бы послал их подальше. Кроме того, посмотрите на бойцов, которые выступают там. Йоэль Ромеро, Тайрон Вудли — лично я немного сомневаюсь, что они выросли на супе и чае. Всегда кто-то будет опережать USADA, а оно будет вынуждено догонять.

— Вы неоднократно говорили, что вам было достаточно непросто набрать вес для выступления в тяжёлой категории. Ради поединка с кем из российских бойцов вы согласились бы вновь подняться в этот дивизион?

— Здесь всё зависит не от соперника, а от конкретного предложения. Меня же интересуют деньги. За 20 млн рублей согласился бы вновь подняться в тяжёлый вес, а ещё 15 млн хотел бы получить в случае победы (смеётся).

— Более чем солидная прибавка, учитывая, что за бой с Емельяненко вы просили 10 млн рублей...

— На самом деле за схватку с Александром я не заработал 10 млн рублей. Сумма было несколько меньше, но она меня всецело устроила.